Кокаин VHQ Доминикана
Настоящий невыпаренный от производителя! Эталон кокаина. Эксклюзивный продукт на рынке, прямая поставка из Доминиканы. Варится 1в1 и курится просто шикарно…
Настоящий невыпаренный от производителя! Эталон кокаина. Эксклюзивный продукт на рынке, прямая поставка из Доминиканы. Варится 1в1 и курится просто шикарно…
В 1 грамме этого продукта сконцентрирована мощь нескольких тысяч лошадиных сил! Предельная чистота и абсолютное качество гарантированы профессиональными супер-химиками из Голландии. АМФЕТАМИН №1 РОССИЙСКОГО ДАРКНЕТА! ЛУЧШЕЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ НА РЫНКЕ!
Лучшая на площадке скорость, есть всегда опт по предзаказу. Мощная стимуляция, менее выраженная эйфория. Дозировки: минимальные, до 0.05г, зависит от способа употребления. Способы употребления: перорально, интраназально, курение, внутривенно. Время действия: 3-6 часов
Гидропоника, высококачественная марихуанна, шишки (бошки)) Очень убойная гидрапоника по силе воздействия,так как содержат повышенное количество ТТК ! Оригинальная Amnesia — неоднократный победитель Cannabis Cup и настоящая легенда мира каннабиса. Следует, однако, отметить, что дым этого растения весьма сильный и, как видно из его названия, после курения может привести к провалам в памяти)
Гашиш высокого качества. Отлично накуривает людей со средней толерантностью к каннабиноидам, легко лепится и хорошо горит. В производстве используются технические сорта конопли, за счёт этого выглядит и пахнет как натуральный продукт. Гашиш очень мощный! Аккуратней с дозировками!
Известный давно и каждому, теперь уже относящийся больше к классическим веществам — мефедрон.
МДМА кристалы , 94.3%, европейское качество, ИМПОРТ, Недерланды (Голандия) MDMA- классический стимулятор, известен миру с 80-х годов,входит в число наиболее популярных наркотиков, особенно среди клубной культуры и молодежи.
Новые высококачественные Экстази прямиком из Европы. Отличная прессовка — все таблы цельные, не крошатся и выглядят очень презентабельно! 240мг MDMA в каждой таблетке. Девушкам и новичкам лучше начинать с половинки !
Метадон: синтетический лекарственный препарат из группы опиоидов. Наш мед самый чистый, он воздействует на ЦНС, сердечно-сосудистую и гладкую мускулатуру.Эффект (HQ) качества наступает спустя 15-25 мин., и держит от 24 до 72 часов. Толерантность к меду развивается не бысро. Эйфорический эффект сопоставим с морфином. Выход леда с организма быстрый за счет чистоты продукта!
Настоящий, оригинальный, чистейший метамфетамин, известен как лед. Эксклюзивный товар, большая редкость Сильнейший стимулятор физических и психологических резервов организма.
Аромат - сладко-лимонный. Содержание ТГК – 20%-22%. Гибрид (80% сатива, 20% индика).
Как вы играете, я знаю, — перед глазами до сих пор стоит… в финале кубка против ЦДКА… да, Михаил, была у вас команда, теперь не будет долго даже слабого подобия. Случайно нас всех, пальцем в небо? Все участники «десятки», получившие мои письма с предложением заявиться в качестве одной компании, сразу ответили согласием. Что, братцы, мож, рвануть, когда такое дело, в патриоты незалежной? А вот своей игрой вы немцев как-то можете смягчить, это огромное на самом деле дело, футбол — искусство для народных масс… пусть немцы и увидят, что вокруг них не враждебное, ожесточенное, закостеневшее в своем упрямом неприятии новой власти население… — Ага, а вот наоборот — послушное, податливое стадо. Им ничего не говорят, не объясняют. Впрочем, с возможностями-то как раз все в порядке, в чем я и предлагаю вам убедиться немедленно. Безликие, похожие как капли друг на друга от голода и немощи, в ботинках развалившихся, с ногами, обвязанными тряпками, в прожженных гимнастерках, в сидящих коробом шинелях, без ремней, ползучим гадом, шаткой вереницей плетутся пленные к дымящемуся чану на щекочущий, дразнящий запах приготовленного варева, консервные протягивают банки пустые, котелки, гнусавят, клянчат, молят полицая: «чутка еще добавь, земляк, ради Христа»… «полчерпачка еще, доверху, братец»… мутится с голодухи ум, на все готовность в человеке поднимается ради пустой воды, чуть забеленной отходами муки, и даже если плюнет полицай в посуду, и даже если вмажет черпаком по темени, и даже если выбьет, забавляясь, котелок из рук, то припадет к земле несчастный — тотчас вылижет клочок сырой, пахучий и горячий от только-только пролитой баланды. Ты вспомни, Жор, как мы вас возили и размазывали. А ну поставь вот даже Клима, Тольку, Кольку перед выбором: твоя семья или товарищ? Сейчас дойдем, разведаем с опушки.
Жаль мало таких рассказов встречается среди гор вонючих "попаданцев" и графоманов Рейтинг: 0 0 за, 0 против. Над лагерем, запруженным холодным беспощадным белым светом больших прожекторов, над плацем, забеленным снежной крупой, отчаянный, взахлебный, рвущий, рыдающий, ощеренный, клыкастый песий перебрех, не расходясь, стоял — с урчанием вгрызаясь, кусали, рвали, жрали мясо тьмы взбешенные псы ночи, когтились, клацали зубами, упруго-мускулисто бились и хрипели, уже как будто конвульсивно дергались, охваченные спазмами своей же безысходной злобы, сбивались вдруг на совершено человеческую интонацию, затягивая жалобную песню, и было тут уже не отличить, вот в этом всюдном лае, высокого и чистого, будто бы детского, рыдания от злобного хохочущего лая бесноватых, от хохота танцующих на адских сковородках грешников. Потемки хлынули, густая синева заполонила, затопила лес, укрыв людей, давая вылезти из душного, сырого, прелого овражка, из-под охапок палых листьев, под которыми зверино хоронились целый белый день, вбирая коллективным ухом стрекотание мотоциклеток, остановившихся надолго на опушке, немецкий смутный говор, хохоток… теперь поднялись, ночью, и идут, прут напролом сквозь чащу, сквозь упрямые бодливые кусты, похрумкивая сучьями и выдираясь из капканов цепких зарослей, не отдыхают ни минуты и усталости не чуют… уйти подальше надо им от тракта на восток. Всей огневой мощью нашего подразделения встретить врага и отбросить. Дождался совершенной тишины — ни шороха над ямой, — еще терпел до верного, пополз. Жить, жить она должна, такая у меня обязанность. Lena Stol про Усов : Попаданец. У немцев не бывает так, у немцев орднунг — никаких случайностей. Еще бы чуть, вот пара-тройка месяцев, и сгинули с концами бы. Мое намерение — свою команду сделать. Пусть батя скажет.
Ребятам ничего не говорил. Свои команды. В обносках, в битых, драных башмаках, но до кости зато побрившиеся, чистые, они водиннадцатером шеренгой вдоль забора встали, ждут.
Как называется такое по самой меньшей мере, знаешь? Не знаю, что там будут у них за игроки — какие б ни были, но про себя, про вас я все наверное знаю, что мы за игроки. Ты что другое можешь предложить?
Теперь состригли им чубы, волосья, помыли в бане, обмундировали — «отставить, боец», «мала-велика», приговорили к трем неделям сплошной муштры: учились долбить окопы, делать марш-броски, колоть штыком и ползать по-пластунски, а главным образом ходили все, ходили строем, молодцевато отдавая честь, оттягивая грудку, — как будто не к войне готовились — к параду, как будто близок был решительный разгром врага и через месяц только и останется пройтись победоносным маршем по стране на Запад, топча немецкие штандарты и кресты. Все то же самое и даже лучше… минус советская вот только власть… поди, вольготнее заживем без москалей-то, а? А мы все как один за это дело встанем.
А так, в гражданском, в массе затеряемся. И дед не ошибется, довезет. Что за такие будут победители они, хозяева, если мы их по всему полю распушили?
Поля ведь никуда не делись, стадионы. И дед не ошибется, довезет. Заклятые друзья?
Все то же самое и даже лучше… минус советская вот только власть… поди, вольготнее заживем без москалей-то, а? Книга 3 Попаданцы Прочитала с пятого на десятое, местами интересно Рейтинг: 0 0 за, 0 против. Ну что? И с отступающей массой в Киев.
Играйте, радуйте народ! Чтоб знали свое место и радовались жизни. Ведь с малолетства все друг с дружкой тягаетесь, кто больше наколотит и кто красивее, главное, пройдет. Это ж какая силища, какая прорва прет, что ни выходит все никак остановить ее и обескровить, да и откуда взяться этой прорве, когда фашистская Германия темнеет на карте мира небольшим пятном, пожалуй, и ничтожным, еле различимым в сравнении с алой, заревой Советской Родиной, владетельно занявшей пол-Земли? Вот мы одиннадцать пока здоровых, целых человек. Рейтинг: 0 0 за, 0 против. Киева, украинца, беспартийного, рядового К стрелкового пола, мастер спорта, выступал за лучшую команду города — «Динамо» с по г. Лежать, боец! С футболом не вышло — ну что же? Вот что-то не пойму тебя. Здесь вам не Африка, не Франция, не Польша. Отчитаться за «нулевые» решил единолично я, и отобрал своих сотоварищей по литературе тоже я сам.
Бездарно, глупо, бестолково, бесполезно. Как знал, что не ушли. Нет, немцем стадо нужно, в котором каждый за себя и все бегут под палкой слепо в едином направлении. На Институтской, где клала асфальт бригада пленных, почуяла запах съестного в сарае и ринулась. Как взял вас на поруки, так и сдаст. И ни о чем не думать, кроме самоей игры. Мелитополя, украинца, беспартийного, рядового К полка, мастер спорта, выступал за киевский «Локомотив» с по Какой-то срок — и верно — надо тихо жить. Огромного я содержания вам не предлагаю, зато могу дать относительную независимость… никто, кроме меня, такой свободы вам не даст. Но есть же я!
Смотри, смотри, один футбол берут. Один как кол, — Кузьменко огрызнулся.
Для немцев кто ты? Ну как вмажут?.. Играл как все, с такой же жадностью, изголодавшись по мячу, спеша воздать себе за месяцы простоя, стреноженности, пребывания вне родной стихии, вне предназначения.
Служил в милиции два года, пришел в «Динамо», все. От комиссарских разъяснений обстановки на фронтах в башке у Клима ни черта не прояснялось, а только еще больше все запутывалось: железной стеной встречая — им говорилось на политбеседах — и встречным натиском сминая, перемалывая превосходящие силы противника, наши бойцы наносят немцу гибельный урон в человеческой массе и технике, и скоро враг найдет себе в пределах советской родины погибель окончательную. Второй барак! Один Сенчин чуть заступил черту и дебютировал в толстом журнале в м, но это, скорей, статистическая погрешность, да и первая книжка у него вышла в том же
Хотел стать футболистом с детства — вот не вышло. Пляшите, радуйтесь — свобода! Вчера мне встретился, гаденыш, и сразу шмыгнул через улицу, чтоб ненароком не зашиб. Ведь мы уж если выйдем, то точно станем всех чесать… ну как без этого?
| Манила Филиппины купить WAX картриджи | Волоколамск где купить Каннабис, Марихуана | Гашиш, Бошки, Шишки наркотик Зелик |
|---|---|---|
| 30-2-2008 | 76117 | 191560 |
| 16-10-2014 | 79368 | 174018 |
| 13-9-2021 | 18968 | 7082 |
| 26-7-2000 | 36735 | 48974 |
| 28-5-2023 | 790374 | 658244 |
| 12-1-2015 | 490680 | 944489 |
Ты тоже никакой не коммунист, Колюня. И никакого страха нет.
Один как кол, — Кузьменко огрызнулся. А мы все как один за это дело встанем. Внешний вид, достоинства, недостатки и прочие общечеловеческие качества других участников «десятки» никого, насколько я помню, не смутили.
Нашел, нашел вас, братцы! Ну почему теперь ты тихо не живешь? Дождался совершенной тишины — ни шороха над ямой, — еще терпел до верного, пополз. А Колотилин примет спиной к воротам, вмажет с разворота, положит с лета гвоздь под перекладину, такой, что стадион язык проглотит, и снова есть куда расти. На поле — та же самая война, только без крови.
Неужто не сыскалось доброхотов до сих пор? Буквально с того света. Все слабее, все просторнее тоска давит сердце, все слабее, все остаточнее горечь и злоба на то, что уходишь так рано, бесполезно, бессильно, бесследно — отдавая свой город, страну на позор, разграбление воцарившейся силе германца, отдавая любимых, детей, матерей, обрекая на рабскую участь… вообще не любив, не продолживши рода… Душе уже не в чем держаться. Читай аннотацию и внемли, если хочешь реально бесплатно скачать полную версию!!! Сейчас ее скрываю все, скрываю, но вечно так не может… из города мне надо ее во что бы то ни стало, в деревню к тетке, в самую вот глушь. Куда увели? Может, и вправду струхнул еще до матча? В строю напротив различил знакомое до искр из глаз, обрыва сбитого дыхания, до боевых болячек Колино лицо — упрямый давящий, тяжелый взгляд воловьих серых глаз, широкий мощный подбородок с ямкой… уж сколько раз сшибались в воздухе и на траве, коса на камень, два локомотива, и Кольке надо должное отдать, что хоть не шел вперед шипованной ногой и коленом, не бил сознательно и не ломал живой, составленный из мышц, хрящей и сухожилий Климов инструмент… а что кулак пудовый Разбегаева порой втыкался Климу в рыло, в живот подвздох или в грудину, то как без этого, когда одна задача у обоих — во что бы то ни стало мяч достать, вот хоть убить, но первым дотянуться?.. Удостовериться, что целы. Играем за еду и подзатыльники. Взвыл Клим, не разжимая челюстей, превозмогая рвущую, самоубийственно-слепую потребность выскочить, встать между, закрывая; почерневшее кровью сердце вырастало в объеме так мощно, что на мгновение заслоняло мир; Клим слепнул вспышками и видел в промежутках ясности, как немцы отделяют от шеренги Кушнеровича и Соню, как офицер заглядывает старому часовщику в кривящийся, силком разжатый рот и, не найдя там, видно, золотых коронок, тычком сухого кулака отпихивает голову еврея подальше от себя… как ставят Соню и отца ее обратно в шеренгу перед ямой, как бешено вздувается и опадает жилка в голубоватой ямке между острых Сониных ключиц и как бегут по голым, в пылевых чулках, трясущимся ногам ее горячие, куриным свежесваренным бульоном припахивающие струйки. Хочу, во-первых, чтоб вы выжили, а во-вторых — чтоб вы играли. Добрых бы бросил, распрощался, канул, но больно уж понравилась идея руководству через футбол вот подобраться впритык к немецким генералам, к руководству: глядишь, на главный матч и Эберхардт, и сам правитель Украины Кох заявятся — вот это будет акция возмездия! Ты тоже никакой не коммунист, Колюня. Не лучше будет поберечь себя для важных дел? Как называется такое по самой меньшей мере, знаешь? И ноги в работе, и брюхо в тепле. Удостовериться, что целы. Не сыр, конечно, в масле, жирком не заплывем, зато буханка в день железно. Что, братцы, мож, рвануть, когда такое дело, в патриоты незалежной? Радомски с проступившей сильней на губах больной, страдальческой улыбкой как будто не своей волей опустил на кобуру ладонь, рванул и вытащил голодный голоствольный пистолет.
Разве немцам? Впустую мечутся, бросаются наперерез и силятся закрыть чудовищные бреши замотанные, взмыленные венгры… нет, слишком тугоумны, медленны для этого, ни выучки на то нет, ни природного чутья. Ребятам ничего не говорил. Народ у нас сейчас забит, зашуган, раздерган, разобщен, рассорен, друг дружку рвет и продает.
Команды киевские будут, галицийские, румыны, немцы, венгры — целый свет! Сам по себе он ничего уже не значит, — почуял Клим с последней ясной силой, — ничтожно махонький в сравнении с предстоящим важным делом — остановить фашиста и отбросить; лишь в человеческой реке, в железном воинском потоке дано ему теперь существовать и сознавать свое высокое значение, шагать, и петь, и воевать, и упираться, покуда этой человеческой рекой, всем скопом, всем народом, неотделимый от страны, от армии, не обратишь и не погонишь вспять немецкую клокочущую лаву и не прорвешься снова к мирной жизни, в которой сколь-нибудь да допустимо существование людей поврозь. Произведения переведены на итальянский и английский языки.
Родной природой искусаны, исхлестаны, изжалены, с противной сушью в воспаленных шершавящихся глотках, в насквозь просоленных белесых грязных гимнастерках, в свалившихся обмотках, в скоробленных от влаги башмаках, с двумя винтовками на семерых, бредут, к извилистой речушке вот спустились и вброд идут, коленями, локтями расталкивая ровную дегтярную, простершуюся выглаженно воду. Взвыл Клим, не разжимая челюстей, превозмогая рвущую, самоубийственно-слепую потребность выскочить, встать между, закрывая; почерневшее кровью сердце вырастало в объеме так мощно, что на мгновение заслоняло мир; Клим слепнул вспышками и видел в промежутках ясности, как немцы отделяют от шеренги Кушнеровича и Соню, как офицер заглядывает старому часовщику в кривящийся, силком разжатый рот и, не найдя там, видно, золотых коронок, тычком сухого кулака отпихивает голову еврея подальше от себя… как ставят Соню и отца ее обратно в шеренгу перед ямой, как бешено вздувается и опадает жилка в голубоватой ямке между острых Сониных ключиц и как бегут по голым, в пылевых чулках, трясущимся ногам ее горячие, куриным свежесваренным бульоном припахивающие струйки. Остановились тоже, залегли. Лицо ее сломалось, искривилось плачем, горячей водой приобретения навечного, потери навсегдашней потекло неудержимо… так это было хорошо, так это было тяжко, больно — прямое чувство своей новой небывалой прочности — оставив свою каплю, семя, и после смерти править миром, после войны — и вместе с тем неодолимая власть знания, что это счастье может кончиться в любой момент, что вот ему гораздо проще кончиться, чем сбыться… безлично, безразлично переедут, вдавят в землю, растопчут сапогами, разотрут, как червяка, окурок… — Ну что ты, что?
Что, братцы, встанем за такое дело? В движениях скупы, впустую — ни полшага, зато где надо, на отрезке двухметровом, в секунду — дление кратчайшее — включаются в работу всей силой мышц, от шеи до толстых щиколоток, всецело отдаваясь бешено-мгновенному рывку и с беспощадной точностью, зверино-гибко вытанцовывая. Дать людям праздник, зрелище, немного приподнять и приподняться вот самим над этим мраком — что, разве мало? Служил в милиции два года, пришел в «Динамо», все. Пожалуйста, извольте, господин… По тихим пыльным улочкам крадется, дома его запоминают подслеповатыми глазами, а вот не надо бы, совсем не надо попадаться людям на глаза; петляет он, сворачивает, путая следы, не в силах ни секунды отдохнуть от представления, что будто следом все крадется кто. И пронеслось над массой спаянных молчанием, безответностью людей, крепясь и возвышаясь: — Слы-ы-ы-ы-шу-у! Не здесь, так у меня, — с уверенностью Кукубенко говорит. А на поверку что? Это как? Нужна не гужевая безмозглая скотина — нужны профессионалы, виртуозы собственного дела: врачи, конструкторы, большие инженеры, музыканты, спортсмены, наконец… штучный товар… и вы, Макар, должны быть благодарны Господу Богу, матери-природе… как угодно… за свой талант, свою отмеченность… не будь его — вы так бы и остались в составе мерзлой лагерной халвы, а так вы получаете жизнь и возможность достойного существования. Сейчас я, Коля, не расслышу, мимо пропущу, прощу, так и быть, хотя ты должен на меня не лаять по уму — быть благодарным по гроб жизни… ничего, оценишь. Клим вечность — дление кратчайшее — стоял как столб, ни жив ни мертв и, наконец ужаленный защитным навыком, звериным чувством самосохранения, рванул направо в поле — как был, с пулеметным стволом на загорбке; пригнувшись, прядая спиной и запинаясь о лежащие тела подраненных и мертвых, бежал всей силой из-под настигающего гнета; один неодолимый, чистый ужас твари, которую вот-вот придавят сапогом, которую вот-вот разрежут тяжкой лопатой, владел им, гнал, одна потребность — скорее юркнуть и забиться в щелку, в сухую, пыльную, горячую, немую пазуху земли, так глубоко, в такую материнскую надежную глухую тесноту, что никакой силой его оттуда уже не вырвать и не выскрести. Все слабее, все просторнее тоска давит сердце, все слабее, все остаточнее горечь и злоба на то, что уходишь так рано, бесполезно, бессильно, бесследно — отдавая свой город, страну на позор, разграбление воцарившейся силе германца, отдавая любимых, детей, матерей, обрекая на рабскую участь… вообще не любив, не продолживши рода… Душе уже не в чем держаться. Он вроде первым должен. Меня немец танком давил — и вот он я, исправный. Безногость, связанность, долг перед родиной и мертвыми сосредоточился внутри и давит. Свои команды.